Черный граф - Страница 42

Поймав на себе взгляд трактирщика, Инесс не отвела глаз.

– Вы правы, господин Блеру, мы спасаемся бегством. Но те, кто хотят найти нас, охотятся не за золотом, они отнимут нечто более ценное, они лишат жизней. Если это те, кто я думаю, они не остановятся не перед чем. Единственное спасение, это бежать подальше отсюда, и укрыться, на время, за границей.

Проспер понимающе, участливо закивал головой.

****

Ранним утром, в комнату, где Инесс с сынишкой провела ночь, вошла тетушка Клер.

– Ваша Милость, пожалуйте выйти во двор…

– Что-то случилось?

Встревожено спросила девушка, спешно одеваясь.

– Не извольте беспокоиться, это Проспер просит вас по важному делу.

Когда Инесс вышла на низкое крыльцо, трактирщик ожидал её на ступенях. Ещё не рассвело, дневное светило, лишь слегка, робкими предрассветными лучами, разбавло влажную лесную мглу. Девушка съежилась, ощутив нежной кожей утреннюю прохладу, вслушиваясь в тихий голос Проспера.

– Мадам, я всю ночь думал о нашем вчерашнем разговоре…

На его суровом скуластом лице, изуродованном шрамом, задергался левый глаз, что вынудило нормандца, отвести пылающий взор от прекрасной виконтессы.

– …думал, чем бы я мог вам помочь.

Инесс с надеждой и нежностью глядела на человека, простого солдата, едва ли знакомого с ней, но, невзирая на это, проявившего искреннее желание помочь. Его сущность простолюдина, сурового и немногословного плебея, едва ли умевшего обращаться с женщиной, не приученного к жеманности, позерству и браваде, выдавала в нем того, на кого можно было положиться без всяческих сомнений и колебаний. Голос Проспера звучал четко и внятно.

– Вы изволили обмолвиться о бегстве за границу…и я, полагаю, придумал, как перехитрить ваших преследователей. Если, конечно, они не потеряли ваш след, и в скором времени появиться здесь.

– Господин Блеру, я тронута вашей участливостью, но не могу не предостеречь вас – люди, которые гонятся за нами, чрезвычайно опасны.

На лице Прспера появилась улыбка, будто он узрел в словах виконтессы нечто веселое.

– Значит, непременно появятся.

Процедил он, прекрывая ладонью, изувеченный глаз.

– А о нас можете не беспокоиться, мы сумеем постоять за себя.

Девушка кивнула, тем дав согласие выслушать план нормандца.

– Чтобы направить ваших врагов по ложному следу, я предлагаю двуколку с малышом Дидье, на которой вы прибыли сюда, направить по дороге, что ведет на юг. Даже если они настигнут его, малышу ничего не грозит, что с него взять. Вам же, следует продвигаться на север, к побережью. Тем самым мы собьем с толку преследователей, и выиграем время.

– Но как я доберусь до побережья?

– Я уже договорился со стариком Бельморшаном, он отвезет вас в родную деревню, что на побережье, а оттуда на лодке переправит в один из ближайших портов, Онфлёр или Довиль, где вы с ребенком беспрепятственно сядете на корабль и отправитесь куда пожелаете.

Не скрывая восторга, девушка произнесла.

– Вы просто мой спаситель, господин Блеру.

Пока малыш Дидье наслаждался завтраком, на дно его двуколки, запряженной каурой кобылой, положили несколько тяжелых камней и корзину со снедью, где под лоскутом льняной материи, таились до времени – краюха свежего крестьянского хлеба, добрый ломоть козьего сыра, с полдюжины головок чеснока и керамический бутылёк с молоком. Узрев столь тщательные приготовления, Инесс поинтероесовалась.

– Позвольте, метр Блеру, но зачем же в повозке камни?

– Если за вами гонятся бывалые люди, то по оттиску следа колес двуколки, на лесной песчаной дороге, они без труда определят, что коляска полегчала, и поймут, что вы более не являетесь спутницей малыша Дидье. Нам же, во что бы то ни стало, необходимо направить их по следу коляски. Поэтому следует лишить их сомнений – в двуколке, покинули «Барсучью нору», все те, кто прибыл сюда вчерашним вечером.

Через четверть часа, после того как малышу Дидье было велено возвращаться в Амбуйе, вследствие чего его двухколесная коляска отправилась по дороге ведущей на юг, в крытую повозку дядюшки Бельморшана, погрузили вещи виконтессы. Для малыша Шарля была устроена колыбелька, привязанная прочными пеньковыми веревками к дугам повозки, что избавляло малыша от тряски и давало возможность матери не утруждать себя, укачивая сына на руках. Два ладных першерона уже были запряжены в повозку, а папаша Бельморшан занял свое обычное место на передке, когда Инесс с благодарностью глядела на гостеприимных нормандских крестьян, так внезапно ворвавшихся в её отравленную бедствиями жизнь. Проспер, матушка Клер и Трюш, стояли посреди двора, молча переживая расставание со столь полюбившейся им особой. Сдерживая слезы, Инесс произнесла:

– Я очень благодарна вам за помощь и радушие, которое вы оказали несчастной девушке, намеревающейся убежать от прошлого…

Глядя во влажные глаза Клер, у Инесс покатились слезы. Она, стыдясь переполнявших её чувств, кивнув на прощанье, направилась к фургону. Проспер помог ей подняться, и девушка заняла место на дне повозки, устроившись на одном из сундуков. Скрипнули петли поднятого нормандцем борта. Послышался щелчок кнута, и фургон, дернувшись, медленно пополз в арку ворота. Клер, как и оба её сына, не сводили глаз с девушки, удаляющейся в повозке.

– Моё имя Инесс…

Не выдержав, воскликнула она.

– …Инесс де Лангр, виконтесса де Шампо!

Клер в окружении сыновей уже не могла сдержать слез, прикрыв ладонью дрожащие губы. Она успела лишь махнуть рукой, в ответ девушке, в тот же миг скрывшейся за поросшей мхом изгородью.